«Кусочек яблока» соблазна от Дэйва Кикоски

Еще в 1990 году легендарный трубач Jazz Messengers барабанщика Арта Блэйки Валерий Пономарев (совсем недавно он вновь приезжал в «Геликон», на этот раз с Бенни Голсоном) отметил, обозревая горизонты мирового джаза, восход новой звезды: «Мне очень нравится пианист Дейв Кикоски — новая сила на нью-йоркской сцене…»

За истекшее десятилетие Кикоски стал силой уже на международной сцене, более того он стал олицетворением самого современного джаза, музыки, после которой только музыка, еще никем не сыгранная.

Он участвовал в десятках самых громких музыкальных проектов. Из наиболее близких назову парижский альбом гармошечника Оливье Кер-Орио (он тоже приезжал в Новокузнецк по приглашению Анатолия Берестова) 1998 года, где, кроме Дейва Кикоски, участвовал Эд Ховард.

Но, пожалуй, наиболее известен проект «Beatl Jazz» в знаменитом нью-йоркском клубе «Blue Note», где «дополнительное трио» барабанщика Брайана Мелвина, пианиста Дейва Кикоски и басиста Чарлза Фамбро долгое время закатывало грандиозные «последующие» джемы.

Кстати, Кикоски и Мелвин дружат с детства, едва ли не главным музыкальным переживанием которого были великие «Beatles» (если сравните с названием трио, то сразу поймете, откуда растут ноги).

В прошлом году пришла пора детским переживаниям превратиться в музыкальный проект, который осуществлен на эстетском калифорнийском лейбле Zebra.

Надо сказать, что всеядный по сути джаз десятилетиями поглощал и переваривал песенки из кино, мюзиклов, поп-чартов (наш Утесов, к примеру, охотно заимствовал интонации приблатненных одесских мелодий). Так что за свидетельствами того, как неджазовый материал стал основой для новых джазовых стандартов, идти далеко не надо. Я уж не говорю о том, что композиции Биттлз обрабатывались десятки, если не сотни раз. (Одним из первых, кстати, был альбом Джорджа Бенсона от 1969 года).

На обложке альбома Мелвина — Кикоски изображено сочное зеленое яблоко, с аппетитно откушенным боком. Он так и называется — «A Bite Of The Apple» — «Кусочек яблока» — и являет собой просто образец утонченного обращения к чужеродному материалу.

Хотя, разумеется, для творчества Дейва Кикоски этот альбом, пользуясь символикой его обложки, пожалуй, только вкусный кусочек — оно удивительно и многогранно. В чем нам выпадает редкое счастье убедиться.

 

 

Дай, друг, на счастье руку мне — такого джаза не слыхал я сроду…

Получив напутствие губернатора области А.Г.Тулеева и внешнего управляющего КМК Ю.А.Зверева, отправился в путь «трамвай исполнения желаний» XVI Международного фестиваля «Джаз у старой крепости-2001».

И первый же его вечер ознаменовался событием из разряда незабываемых, как первый поцелуй. Дейв Кикоски, как ожидалось, оказался весьма изощренным пианистом, с потрясающей техникой игры — как говорится, «поглядите, люди, на его руки» — прической Билла Клинтона и лицом, на котором живо читались его переживания от каждой сыгранной им музыкальной фразы.

Это тема для отдельного разговора: он словно подкрадывается к звуку — нашел и отпрянул, будто удивился находке: ай да Кикоски, ай да сукин сын! Именно пушкинско-моцартовское угадывалось в этом воздушном и непринужденном воспроизводстве лавины музыки при том что Кикоски нежно и виртуозно оттачивает каждую фразу, всякий камешек этой лавины. Он музицировал взахлеб, ныряя в игру, как в омут с головой, по формуле Бонапарта: «Главное — ввязаться в бой, а там посмотрим».

Впечатление как о совершенном музыкальном гении не от мира сего. Впрочем, и внешний вид Дейва Кикоски располагает к таким умозаключениям — забавный чудак, живущий в небесах, где все не так, как здесь, потрясающе счастливый оттого, что его так любят, что так принимают его музыку, «золотой мальчик» из Нью-Йорка на краю земли, который он открыл для великой музыки и очень горд этим.

Впрочем, было бы крайне несправедливо каким-то образом отрывать Кикоски от его партнеров по трио и по Mingus Big Band — контрабасиста Бориса Козлова и барабанщика Джонатана Блэйка.

Первый — один из немногих русских, кто заиграл в элите родины джаза, безукоризненный и тончайший исполнитель на инструменте, который, если судить дилетантски по внешнему виду, к особым музыкальным тонкостям не располагает. От чего, собственно, Козлов не оставил камня на камне: изысканнейший музыкант.

А в Джонатана Блэйка, кажется, влюбилась большая часть дам из публики — просто душка, чернокожий красавчик, умиливший всех своей очаровательной и непосредственной улыбкой, потрясающей энергетикой и, наверное, тугими косичками, гладко «пришпиленными» к голове (шутка!). Боже мой, как он реагировал на игру партнеров: начнет Кикоски что-нибудь грустное — кажется, что Джонатан сейчас же умоется слезами. Очаровательный паренек!

Это-то и потрясло даже, быть может, больше, чем музыка, которую они играли, — не играли, а именно переживали: какое-то изумление перед тем, что они делали. При этом делали предельно слаженно, как говорится, звук в звук.

Впрочем, рассказывать о музыке — занятие пошлое. Ее надо слушать, как бы банально ни звучали эти слова. Первый день фестиваля был роскошным.

Сегодня — третий день. И ночной сейшн с 23 часов в дополнение к горячему джазовому вечеру с 19 часов.

 

^{Валерий Немиров
А.Лузик (фото)}