Горячее солнце джаза

К вечеру четвертого фестивального дня господин Берестов выглядел явно уставшим. Это для нас с вами, любителей джаза, фестиваль — праздник звуков и ритмов. Для него, организатора и продюсера, — суета, бессонные ночи и головная боль. О том, скольких сил, да и средств требует «Джаз у старой крепости», мы можем только догадываться. На самом деле гораздо больше.
— Как-нибудь позже расскажу о фестивальной интриге, очень любопытно, — обещает впустить меня и вас в свою продюсерскую кладовую Анатолий Михайлович, туда, где лежат билеты на самолет, потерянные американскими звездами, факсы-приглашения, визы, разговоры с российскими чиновниками и пустые бутылки из-под текилы.
А сегодня снова джаз. Достопочтенная публика занимает места. Ваш выход, Новосибирск! Следующий час новосибирский квинтет под управлением Бориса Балахнина будет энергично-жеманно свинговать. Я не люблю такую музыку. Она слишком ясна и предсказуема. Это джазовый попс. Качественный, профессиональный, но попс. Но публика в восторге, публике нравится, она не жалеет ладоней и, кажется, ног.
Один джазовый стандарт, хлоп, лихо врывается в другой. Таперный рояль. Не стреляйте в тапера, сегодня он играет действительно хорошо. Черные рубашки и бело-серебристые галстуки. Подчеркнутое, легкое пижонство. Боцманская фуражка полнощекого трубача. Блюз западной окраины. Его здорово играл Армстронг. «Это не его пьеса, я не помню кто ее написал», — признается Балахнин. Старики драйвят и оттягиваются в полный рост. Зал реагирует на импульс и заводится, как комб от поднесенной к нему гитары. Соло? Легко. Тромбон Сергея Поганского, голос Сергея Поганского, ноги Сергея Поганского. «Жаль, что не всем было видно, как он пляшет чечетку», — замечает Балахнин. Джаз в лаковых штиблетах. Господин в первом ряду, а не попробуете ли вы себя в роли нашего перкуссиониста, а вы, девушка? Овации. Бис! «Ну, и на посошок». При правильном правлении эта пьеса называлась «Вива, Куба!» Пот платочком со лба. «На самом деле эта пьеса называется «Текила». «Так и быть, текилы от меня вы сегодня дождетесь», — сдается Берестов.
Люди любят узнавать музыку по первым тактам и после мысленно бежать чуть впереди нот. Эта любовь к известным произведениям, видимо, течет из детства, когда засыпающий малыш просит в сто девяносто девятый раз рассказать ему одну и ту же сказку.
Новосибирцев ждет поезд. Они благодарят публику и организаторов, с сожалением замечая, что в Н-ске такого клуба нет.

^{Андрей Карунос}